Опосредования взаимовлияния особенностями тереотипизации.
Стереотип ожидания, или «эффект Пигмалиона»
Значительным эффектом межличностного восприятия является стерео типизация, то есть построение образа на основе уже существующего, устойчивого представления, например, о членах определенной социальной группы, например, гендерной, этнической. Так, ярко выраженные профессиональные черты носителя какой-либо профессии («все бухгалтеры — педанты») рассматриваются как черты, присущие всем представителям данной профессии и т.д.
Стереотипизация в восприятии человека человеком может иметь два различных последствия. С одной стороны, она упрощает процесс построения образа другого человека, сокращает необходимое на это время. С другой — во включении этого механизма может произойти сдвиг в сторону какой-либо оценки и это может создать предвзятость или, напротив, переоценку реальных свойств объекта восприятия.
Когнитивной основой стереотипизации селекция, ограничение, категоризация большой массы социальной информации, каждую минуту сваливается на человека. Мотивационной основой этого механизма является оценочная поляризация в пользу своей группы, которая дает человеку чувство принадлежности и защищенности. Г. Тэджфел выделяет четыре функции стереотипов: селекция социальной информации; создание и поддержание положительного «Я-образа»; формирование и поддержка групповой идеологии, которая оправдывает и объясняет поведение группы; создание и поддержка положительного «мы-образа».
Стереотипы возникают как ответ на реальные взаимоотношения групп. Они насыщаются эмоциями, которые характерны для этих отношений. Стереотипизация — это механизм, он всегда там, где происходит социальное взаимодействие. Он не может быть хорошим или плохим.
Стереотипы могут создавать собственную реальность. Они направляют социальное взаимодействие в такое русло, что индивид, воспринимается стереотипно, начинает своим поведением подтверждать стереотипные представления о себе другого человека.Стереотип, который имеет способность продолжать новую реальность отношений и внутреннего мира человека, воспринимается, получил общее название «стереотип ожидания».
В педагогической психологии его называют «предсказания, что само актуализируется», «эффект Пигмалиона». Механизм, обеспечивающий работу этого стереотипа, заложен в сам процесс социальной перцепции: субъект восприятия формирует собственную стратегию поведения в отношении объекта наблюдения и реализует
Объект, строя собственное поведение, отталкивается от этой стратегии, а соответственно, и от субъективного мнения о нем, которая сложилась в голове субъекта наблюдения. Если субъект наблюдения — авторитетный человек, объект будет пытаться вписаться в ту модель поведения, которую ему предложено. «Предсказание» (субъективная оценка субъекта наблюдения) начнет действовать.
Стереотип ожидания является реально действующим фактором педагогического процесса. Педагогическая профессия является благоприятной по условиям стереотипизации. Этими условиями являются «предсказания вечных истин», возможность опереться на авторитет. Одним из результатов педагогической стереотипизации является формирование в сознании учителя образа идеального ученика. Это такой ученик, который подтверждает учителя в роли успешного педагога и делает его работу приятной: стремится к знаниям, дисциплинированный, послушный.
Детей, похожих на этот идеал, учитель воспринимает не только как хороших учеников, но и как хороших людей, приятных в общении, порядочных и развитых. Дети, которые подходят под противоположный образ плохих учеников, воспринимаются как агрессивные, плохие люди, являются источниками негативных эмоций педагога. А дальше ожидания, формируемые в учителей в отношении к ребенку, начинают определять его реальное поведение и достижения.
Под влиянием «стереотипа» ожидания формируется самосп- рийняття ребенка. Обратная связь от учителей к ученику, что представляет собой ожидания, срабатывает, по словам Р. Бернса как «предсказания, самоактуализирующейся». В западной социальной психологии по этому поводу был предпринят ряд экспериментальных исследований.
Так, в одном из экспериментов Папарди проявлял мнению учителей первых классов о темпах усвоения навыков чтения у мальчиков и девочек. Было выделено одну группу учителей, которые считали, что здесь различия не имеют значения, и вторую группу, которая считала, что мальчики хуже усваивают такие навыки. Через год было осуществлено замеры, которые показали, что в классах учителей первой группы различий в качестве чтения между мальчиками и девочками не было, а в классах учителей второй группы такие различия были.
В исследованиях социального психолога Гарвуда показано, что стереотип ожидания может формироваться не только на основе идеального образа ученика или установок учителя, но и на основе имени ребенка. Так, дети, имя которых нравилось учителю, имели более позитивное отношение к себе по сравнению с детьми, имена которых не нравились учителям. Имя ученика может влиять также на ожидания учителя, которые связаны с успехами в обучении данного ребенка.
Стереотип ожидания может проявляться не только в установках и ожиданиях учителя, но и в его поведении. В педагогической практике этот стереотип проявляется в отношении к ответам учеников. «Хороших» учеников поддерживают активнее, «плохим» ученикам учитель с самого начала дает понять, что ничего путного от него не ждет.
Не осознавая, учитель, чтобы подтвердить свои ожидания, подсказывает «хорошим ученикам» в ответах, хотя учитель уверен, что «вытягивает» именно «плохого» ученика. Стереотип ожидания оказывается в характерных высказываниях учителей в адрес «хороших» и «плохих» учеников. Стереотип ожидания имеет положительные последствия, если учителю удалось выработать положительные ожидания относительно слабых детей.
В общем, результат воздействия на ученика стереотипа ожидания определяется следующими факторами: представлениям учителя о способности ученика; представлениям самого ученика о своих возможностях; значимость мнения учителя для ученика.
Следовательно, можно ожидать результатов в тех случаях, когда учитель, оценивает ученика, является для него авторитетом, и когда сам ученик высокого мнения о своих возможностях; а также и в тех случаях, когда учитель очень высокого мнения о способностях ребенка и у самого ученика нет слов для самоподдержки. Особенно сильно и губительно стереотип ожидания может сработать в начальных классах школы.
Другая ситуация, в которой осуществляется процесс межличностного влияния, может быть определена как диалогическая, ориентированная на взаимопонимание. Это ситуация межличностного взаимодействия, требующая не просто категоризации лица, воспринимается, и соотнесения ее с определенной группой или ролью, но и понимание, установление доверительных отношений в процессе общения или совместной деятельности. В этой ситуации действуют следующие механизмы: идентификация, эмпатия, аттракция, социальная рефлексия.
Идентификация, как уже отмечалось, означает отождествление себя с другими, способность «стать на точку зрения» другого человека, понять ее. Различают два значения термина «понимание». В первом значении «понимать» означает сочувствовать (эмпатия) и принять человека таким, какой он есть.
Ситуация другой человека не столько «промирковуеться», сколько «переживается». Но в ряде ситуаций «понять человека» не означает полностью встать на ее позицию. «Понимание» — это более когнитив- ный процесс, чем идентификация сочувствие, у него в большей степени включены рассуждения, доказательства, поиски аргументов и др.
В процесс межличностного влияния включены также рефлексию — осознание индивидом того, как он воспринимается партнерами по общению. Это не просто понимание другого, а знание того, как другой понимает меня, своеобразный удвоенный процесс зеркального отражения внутреннего мира другого человека, в котором присутствует «образ» партнера.
Этот процесс требует включения целого ряда операций, которые присущи мышлению. Традиции исследования рефлексии в социальной психологии достаточно старые. Еще в конце XIX в. Дж. Холмс описал механизм рефлексии на примере дидактического общения некоторых Джона и Генри, показав, что в этом общении фактически оказываются шесть позиций: Джон, каким его создал Господь Бог; Джон, каким он видит себя сам; Джон, каким его видит Генри.
Соответственно, три таких же позиции и в Генри. Другие исследователи, в частности Т. Ньюком и Ч. Кули дополнили это описание еще двумя позициями: Джон, каким ему представляется его образ в сознании Генри, и, соответственно, Генри, каким ему представляется его образ в сознании Джона.
Связь социальной перцепции с уровнем и формированием самосознания человека является прямо пропорциональным, а именно, чем богаче представления о другом человеке, тем более полным становится и представление о самом себе. Еще Л.С.Выготский подчеркивал, что личность становится для себя тем, чем она является в себе, потому, как она представляется другим.
Такую же идею высказывал Дж. Мид, вводя в анализ взаимодействия «генерализованного другого». Следует заметить, что представление о себе через представление о другом формируется обязательно при условии, что этот «другой» не является абстракция, а существует в конкретной социальной деятельности.
Индивид соотносит себя с другим не вообще, а транс- муючы это соотнесение в зависимости от ситуации взаемодияльности.При познании другого человека одновременно осуществляется несколько процессов: эмоциональная оценка этого другого и попытки понять состав его поступков и основанная на этом стратегия изменения его поведения и построение стратегии своего собственного поведения.
Однако в эти процессы включены как минимум два человека, и каждая из них является активным субъектом. Таким образом, сопоставление себя с другим осуществляется как бы с двух сторон: каждый из партнеров уподобляет себя другому. В построении стратегии взаимодействия каждому нужно принимать во внимание не только потребности, мотивы, установки другого, но и то, как этот другой понимает его потребности, мотивы, установки.
Зависимость межличностного влияние оценки человеком поведения других. Каузальная атрибуция
Ситуация, в которой происходит межличностное взаимодействие, связана также с анализом причин поведения объекта воздействия. Наши суждения о том, что действуют люди, целые народы, нации зависят от того, как мы объясняем их поведение.В свете собственных объяснений мы можем расценить факт лишения жизни некоторой лица как умышленное убийство, непредумышленное убийство, самозащита или патриотизм.
В зависимости от того, как мы это проинтерпретуемо, мы можем расценить дружелюбное отношение к нам как любовь или как попытку получить благосклонность. Учитывая важную роль таких объяснений, социальные психологи изучают процесс интерпретации и оценки действий других людей. Выводы людей о том, почему люди действуют определенным образом, очень важны: они определяют их реакции и решения по отношению к другим. Однако не только необходимость объединить усилия толкает людей искать объяснения поведения других.
Во многих исследованиях подчеркивается, что познание причины человеческих поступков является устойчивой человеческой потребностью. Это свойство толкования поведения присуща каждому человеку, составляет багаж его житейской психологии. В любом общении люди каким-то образом, даже не ставя это в качестве специального задания, получают представление о том, почему и зачем человеку дано одновременно с восприятием поступка другого человека воспринимать и его истинную причину.
В повседневной жизни люди часто не знают действительных причин поведения другого человека или знают их недостаточно.Тогда, в условиях дефицита информации, они начинают приписывать друг другу причины поведения или какие-то образцы поведения или какие-то более общие характеристики.
Возникает целая система способов такого приписывания — атрибуция (от lot. Atributio — наделять, приписывать). Этими способами могут быть: приписывание на основании сходства поведения лица, воспринимает, с каким-то другим образцом, который имел место в прошлом опыте анализа собственных мотивов, предусмотренных в аналогичной ситуации.
Отрасль социальной психологии, которая анализирует процессы приписывание, получила название каузальной атрибуции.Каузальная атрибуция — это своеобразная интерпретация и оценка человеком причин и мотивов поведения других на почве обычного, житейского опыта. Она может касаться восприятия не только отдельных людей, но и социальных групп и самого себя.Теории каузальной атрибуции широко представлены в западной социальной психологии.
Исследования каузальной атрибуции направлены на изучение стремлений обычного человека, «человека с улицы» понять причину и последствия тех событий, свидетелем или участником которых он является. Это включает интерпретацию своего и чужого поведения, что отражается на межличностном влиянию.
Если на первых этапах исследования атрибуции речь шла только о приписывание причин поведения другого человека, то позже стали изучаться способы приписывания более широкого класса характеристик: намерений, чувств, качеств личности. Сам феномен приписывания возникает тогда, когда у человека есть дефицит информации о другом человеке, заменить ее приходится процессом приписывания.
Современная теория каузальной атрибуции базируется на положениях, разработанных Фрицем Хайдером (1958), который считается автором этой теории. Теория каузальной атрибуции пытается объяснить, каким образом люди приписывают характеристики и качества других людей. Эта теория утверждает, что в социальных ситуациях наблюдается следующая последовательность: человек наблюдает поведение другого человека, делает логический вывод о намерениях этого человека, основываясь на действиях, которые воспринимаются и дальше приписывает ей какие-то скрытые мотивы, согласуются с этим поведением.
Ф. Хайдер проанализировал «психологию здравого смысла», благодаря которой человек объясняет повседневные события, и пришел к выводу, что люди стремятся приписать поведение внутренним (например, личностным способностям) или внешним причинам (например, какие-то ситуации).
Учитель может поинтересоваться, в чем причина плохой успеваемости ребенка — в недостаточной мотивации и способностях («атрибуция за наклонностями») или физических и социальных обстоятельствах («атрибуция за ситуацией»). Это различие между внутренними (диспозиционными) и внешними (ситуационными) причинами часто стирается, так как внешние ситуации порождают внутренние изменения.
Таким образом, теория каузальной атрибуции — это теория о том, как люди объясняют поведение других, или приписывают они причину действий внутренним диспозициям человека (устойчивым чертам, мотивам и установкам) или внешним ситуациям.Исследователи атрибуции обнаружили склонность людей игнорировать ситуационные причины действий и их результатов в пользу диспозиций.
Фундаментальная ошибка каузальной атрибуции и ее влияние на взаимодействие личностей
Тенденцию наблюдателей недооценивать ситуационные и переоценивать диспозиционные влияния на поведение других Ли Росс назвал фундаментальной ошибкой атрибуции. Характер фундаментальной ошибки описывают Е. Джон и Р. Нисбет на следующем примере. Когда неуспевающий студент разговаривает с научным руководителем о своих проблемах, то часто можно зафиксировать их различные мнения по этому поводу.
Студент, естественно, ссылается на обстоятельства: здоровье, стресс, домашние. дела, потерю смысла жизни и т.д. Научный руководитель хочет верить в это, но в душе не согласен, потому что хорошо понимает, что дело не в обстоятельствах, а в плохих способностях или праздности, неорганизованности студента.
Позиции в данном случае различные у участника события (студент) и наблюдателя (преподаватель). Так же замечено, что в автобиографиях великих людей, особенно политических деятелей, часто отмечается,
которые «всегда не понимали», они приписывали причину обстоятельствам, хотя дело было не в них. Авторы этих биографий — «участники», и они апеллировали не до своей личности, а к обстоятельствам. Читатели же, выступая в качестве «наблюдателей», скорее всего увидят в автобиографии личность автора.
Именно на таких наблюдениях и базируется выделение фундаментальной ошибки атрибуции, которая заключается в переоценке личностных и недооценке ситуационных причин. Л. Росс назвал это явление «более атрибуцией». Он также определил условия, вызывающие эту ошибку, а именно:
1. «Ложная согласие» выражается в том, что воспринимающий принимает свою точку зрения как «нормальную» и поэтому думает, что другим должна быть присущей такая же точка зрения. Если она другая, значит, дело в «лице» того, кто воспринимает. Феномен «ложной согласия» проявляется не только в переоценке типичности своего поведения, но и в переоценке своих чувств и убеждений. Некоторые исследователи считают, что «ложная согласие» вообще является главной причиной, по которой люди собственные убеждения единственно правильными.
2. «Неравные возможности» отмечаются в ролевом поведении: в определенных ролях легче оказываются собственные достоинства и апелляция происходит именно к ним (то есть опять-таки к личности человека, в данном случае в ее роли, которая дает ей возможности в большей степени выразить себя) . Здесь воспринимающий легко может переоценить личностные причины поведения, просто не принял во внимание ролевой позиции действующего лица.
Л. Росс продемонстрировал это с помощью такого эксперимента. Он разделил группу исследуемых на «экзаменаторов» и тех, «кто экзаменуется». Первые задавали разные вопросы, а другие, как могли, отвечали на них. Далее Росс попросил тех и других исследуемых оценить свое поведение. «Экзаменаторы» оценили себя и тех, «кто экзаменуется» достаточно высоко, а последние приписали большую степень осведомленности «экзаменаторам», их личности.
В данном случае была уточнена и то обстоятельство, что по условиям эксперимента «экзаменаторы» выглядели «умнее» просто потому, что это было обусловлено их ролевой позицией. В повседневной жизни этот механизм включается в приписывание причин в ситуации начальник — подчиненный.
3. «Большая доверие вообще к фактам, к суждениям», проявляется в том, что первый взгляд всегда направлен на личность. В наблюдательный сюжете личность данная непосредственно: она — безусловный «факт», а обстоятельства еще нужно «вывести».У людей разный подход к поведению других, которые наблюдаются со стороны.
Когда они наблюдают действия других, то человек попадает в центр внимания, а ситуация становится относительно скрытой.Если использовать понятие фигуры и фона, которое приемлемо в гештальтпсихологии, то человек — это фигура, которая выделяется из окружающего фона среды. Поэтому человек кажется причиной того, что происходит.
4. «Легкость построения ложных корреляций». Сам феномен ложных корреляций является хорошо известным и описанным. Он заключается в том, что наивный наблюдатель спонтанно соединяет какие-то две личностные черты как обязательно сопроводительные друг другу. Особенно это касается неразрывной объединения внешней черты человека и какой ее психологического свойства (например, «все полные люди — добрые», «все мужчины невысокого роста — властолюбивый» и др.).
«Ложные корреляции» облегчают процесс атрибуции, позволяя почти автоматически приписывать причину поведения личности, наблюдается, создавая произвольный «связь» рис и причин.
5. «Игнорирование информационной ценности человека, не состоялась». Основой для оценки поступков людей может быть не только то, что «привело», но и то, чего человек «не сделала». Однако, в наивном наблюдении такая информация о «неспричинене» часто игнорируется. Поверхностно воспринимается именно «вызванное», а субъект «вызванного» — личность. К ней, прежде всего, и апеллирует наивный наблюдатель.
Существует ряд объяснений, почему так распространена фундаментальная ошибка атрибуции. Считается, что «первая атрибуция» — всегда личностная, она делается автоматически, и только потом начинается сложная работа по проверке суждения о причине. Ф. Хайдер утверждал, что «причинную единицу» создает всегда «деятель и действие», но «деятель» всегда «более выпуклый», поэтому взгляд воспринимающего прежде всего обращается именно на него.
Более глубокие объяснения феномена фундаментальной ошибки даются теми авторами, которые апеллируют к некоторым социальных норм, представленных в культуре. Так, для западной традиции более привлекательной идеей, что объясняет успех человека, является ссылка на ее внутренние, личностные качества, чем на ситуацию. Вся Западная интеллектуальная и нравственная традиция обеспечивает поддержку объяснения поведения человека в терминах диспозиции.
В теориях атрибуции исследуется проблема «наблюдатель — участник». В экспериментах Е. Джонса и Р. Нисбета установлено, что перцептивные позиции наблюдателя события и его участника существенно отличные. И это различие проявляется, в частности, в том, насколько каждому из них присуща фундаментальная ошибка атрибуции. Выявлено, что она свойственна прежде всего наблюдателю. Участник же часто приписывает причину обстоятельствам.
Это объясняется следующим:
1. Наблюдатель и участник обладают разным уровнем информации: наблюдатель мало знает о ситуации, в которой разворачивается действие. Он прежде всего схватывает очевидно, а очевидное — личность деятеля. Участник же лучше знаком с ситуацией и, более того, — предысторией действия. Она его научила считаться с обстоятельствами, поэтому он и склонен в большей степени апеллировать к ним.
Наблюдатель и участник обладают разным «углом зрения» на наблюдаемое, у них разный перцептивный фокус. Это было ярко проиллюстрировано в известном эксперименте М. Стормс. На беседу, которая фиксировалась камерами, были приглашены два иностранца. Кроме того, присутствовали два наблюдателя, каждый из которых фиксировал характер беседы своего подопечного.
Далее субъектам беседы было предъявлено запись их действий. Теперь они выступали уже в качестве наблюдателей самих себя. Стормс предположил, что можно изменить интерпретацию поведения, меняя «визуальную ориентацию».
Гипотеза была полностью подтверждена. Если сравнить суждения субъекта «А» о себе (в беседе) в том случае, когда он выступал участником, с теми суждениями, которые он выразил, наблюдая себя, то они существенно расходились. Более того, суждения субъекта «А» о себе, когда он себя наблюдал, практически полностью совпадали с суждением его наблюдателя.
То же самое произошло и с субъектом «Б». Итак, участники, когда видят себя на экране, дают более «личностную» атрибуцию своего поведения, поскольку теперь они являются не участниками, а наблюдателями. Вместе с тем и «настоящие» наблюдатели тоже меняют свой угол зрения.
В начале эксперимента они были настоящими «наблюдателями» и тому видели личностные причины поведения подопечных (именно эту их картинку повторили прежние участники, увидев себя на экране). Далее наблюдатели, хотя и оставались наблюдателями, но смотрели уже не первичные действия своего подопечного, а якобы вторичное их воспроизведения на экране.Они теперь лучше знают «предысторию» и становятся похожими на участника действия, а потому приписывают в большей степени ситуационные причины.
В ситуации межличностного взаимодействия существует много других ловушек, которые часто приводят к ошибкам в выводах и интерпретациях относительно сторон взаимовлияния. Кроме фундаментальной ошибки атрибуции, в литературе описаны и другие эффекты.
Хорошо известен эффект плацебо, уже упоминавшийся эффект аудитории. Астрологи часто используют эффект Барнума, который заключается в склонности людей принимать за чистую монету описание или общие оценки своей личности, если они приобретают форму научности, магичности или ритуальности.
Все эти эффекты свидетельствуют о необходимости исследований социально-психологических факторов, обеспечивающих объективное восприятие действительности и понимание партнерами взаимовлияния друг на друга.